-
16.03.2016 13:33
Для нашего региона это первый опыт и весьма болезненный.
В СМИ то и дело появляются горячие репортажи. Бывшие студенты Южно-Уральского профессионального института, оплатившие обучение, которого теперь не будет, устраивают пикеты. Только деньги они требуют не у ректора (он же — руководитель ликвидационной комиссии) Вячеслава Мамаева, а у директора юридического колледжа Дмитрия Крюкова — человека, который уже без малого два года не имеет к ЮУПИ никакого отношения. В поисках независимого издания Дмитрий Николаевич обратился в нашу газету, попросил непредвзято разобраться в ситуации и предоставить ему слово.
Что же случилось с процветающим в течение 15 лет, финансово самодостаточным, укомплектованным высококвалифицированным преподавательским составом негосударственным институтом? Кто виноват в том, что студенты остались и без денег, и без дипломов?
— Я организовал и пестовал Южно-Уральский профессиональный институт полтора десятка лет, — рассказывает экс-ректор вуза Дмитрий Крюков, который сейчас работает директором Челябинского юридического колледжа. — Вся документация была в открытом доступе. Теперь же в прессе проходит информация, что Мамаев взял вуз с долгами аж в 12 миллионов рублей, а денег нет, потому что якобы подчищал огрехи прежнего руководства. Возникает вопрос: почему этот долг мне не предъявили при увольнении?
Учредителем ЮУПИ является администрация Баландинского сельского поселения. По словам Крюкова, его отставку в свое время провели с нарушениями. Об увольнении должны были уведомить за три дня. Однако этого не сделали. 6 мая 2014 года ему сообщили, что работает последний день, и показали постановление об освобождении от занимаемой должности. А уже 7 мая на пост ректора заступил никому не известный в стенах института, не имеющий степеней и званий Вячеслав Мамаев.
К слову, когда мы познакомились с Дмитрием Николаевичем, первым делом я спросила его о регалиях, которые он не то из скромности, не то от нежелания противопоставления долго не хотел перечислять.
— Дело не в регалиях, — пояснил доктор юридических наук, профессор, академик РАЕН Крюков. — Вопрос в многочисленных нарушениях. Согласно уставу института, кандидат на должность ректора должен иметь определенный стаж работы в этом вузе. Степень и звания, конечно желательны, но в данном случае суть не в этом. Мамаев не работал в ЮУПИ ни дня и вдруг сразу был назначен на должность ректора. Кроме того, учредитель не может назначить ректора, он может только утвердить кандидатуру, которую изберут члены ученого совета на конференции. Собственно, таким образом и был назначен я в октябре 2013 года. Учредитель мог назначить Мамаева и.о. ректора, но поскольку такой должности в уставе нет, он не смог бы получить допуск к банковскому счету. Возможно, к осени 14-го года в устав внесли коррективы, но на момент моего увольнения и назначения Мамаева этого сделано не было. В последний день работы, 6 мая, я все деньги, которые были на счете, направил на выплату зарплаты. На 90 процентов долги были погашены.
Заместитель директора по управлению персоналом Челябинского юридического колледжа Вадим Зилянев знает ситуацию, что называется, изнутри, поскольку прежде работал деканом экономического факультета ЮУПИ. По его словам, черные дни у вуза начались с отставкой ректора-основателя.
— Когда Крюков собрал сотрудников и преподавателей и объявил, что он больше не ректор, для всех это стало полной неожиданностью. С приходом нового ректора начались задержки в зарплате, что до этого периода было совершенно нехарактерно для вуза. Потом я узнал, что у меня, как и у ряда коллег, сняли надбавку за «расширение зоны обслуживания». Сумма небольшая, но все же ощутима при наших скромных зарплатах. В ректорате пояснили, что не считают нужным это оплачивать. Отказались оплачивать и сумму по договору возмездного оказания услуг. Пришлось увольняться и подавать заявление в суд. Мы выиграли тяжбу, с нами рассчитались. Я знаю, сколько студентов обучалось в вузе, как производилась оплата за обучение. Долг в 12 миллионов просто бы не позволил выплачивать зарплату и налоги. Удивительное дело — в репортажах о пикетах фамилия действующего ректора Мамаева вообще не фигурирует. Хотя он плюсом ко всему еще и руководитель ликвидационной комиссии. В ноябре 2015 года были поданы документы на ликвидацию института. При этом в ноябре-декабре собирали со студентов оплату за предстоящий семестр. И вдруг — пикеты у юридического колледжа, транспарант со слоганом «Крюков, верни нам деньги — продай лексус!».
Попытки экс-ректора объяснить, что он уже два года не имеет никакого отношения к вузу, оказались безуспешными. В СМИ ему слова не давали, а студенты по-прежнему апеллируют именно к нему, а не к ректору, при котором параллельно с ликвидацией вуза собирались деньги на дальнейшее обучение студентов. Почему? Еще один вопрос, на который пока нет ответа.
По инициативе учредителя — все той же баландинской администрации — в апреле 2015 года на Крюкова было заведено уголовное дело. Инкриминировались превышение должностных полномочий и мошенничество. В рамках дела проводилась выемка документов. Если бы действительно обнаружились астрономические долги, вряд ли бы 2 февраля 2016 года оно было закрыто в связи с отсутствием состава преступления.
Итак, 11 ноября 2015 года было принято постановление о ликвидации. Следовательно, руководство института и, в частности, Вячеслав Мамаев точно знали, что дальше студентов в этом вузе учить не будут. Но деньги продолжали принимать. По неофициальной информации, долги вуза на момент закрытия составляли около трех миллионов рублей. Между тем СМИ припоминают Крюкову многочисленные зарубежные поездки. Почему эта тема вновь всплывает по прошествии трех-четырех лет с момента последней командировки, не совсем понятно. Не обошлось и без домыслов про дорогостоящие путешествия с любовницами, что Крюков и вовсе комментирует с юмором: «Ну ладно. Спасибо, хоть не сказали, что с мужиками имею дело…»
Как выяснилось, «Лексус» в собственности экс-ректора действительно имеется. Только вот приобретен он задолго до описываемых событий — в 2005 году, в пору становления и расцвета института. И командировки были, разумеется. Честно говоря, сложно представить себе ректора, никуда не выезжающего из стен вуза. Международная деятельность всегда приветствовалась в высших учебных заведениях. Шел обмен опытом, и цели командировок были совсем не тайными.
— Я убежден, что нужно заниматься международным сотрудничеством, — комментирует Дмитрий Николаевич. — Есть критерии, согласно которым вузы просто должны это делать. Но сотрудничать с зарубежными учебными заведениями для нас не очень выгодно. Основная их цель — «вы нам детей отправляйте в магистратуру». Соответственно деньги будут получать Евросоюз, Англия, Америка… Развивать экономику Запада — я думаю, это не очень правильно и не слишком патриотично. Что мы, хуже учим? Нет, не хуже. У них просто другие технологии. Поэтому мы в юридическом колледже приняли решение: будем открывать свои филиалы за рубежом. То же самое, к слову, мы хотели сделать на базе ЮУПИ (ряд командировок как раз и был с этим связан). Подписан договор с юристами в Израиле и Греции. У колледжа будет два филиала-партнера. Это подконтрольные нам структуры, но мы не будем в роли учредителей. Потому что как только мы выступим в этой роли, нас могут объявить иностранными агентами. Сразу придут «добрые люди» и спросят, куда вы деваете деньги Запада? Поэтому мы решили создать юридические лица, будем там вести учебный процесс для начала для русскоязычных студентов, используя западные технологии и адаптируя их в Челябинске. Нужно сохранить необходимый объем теории, но в разы увеличить практическую составляющую. В России допустимый объем недельной нагрузки студента примерно 54 часа. А в Европе средняя недельная нагрузка порядка 20 — 22 часов. Остальное все «ручками» — нарабатывают практические навыки, осваивают компетенции. Ну и небольшой ручеек в твердой валюте будет течь в Челябинск. Нам кажется, что в жестких условиях санкционной борьбы это плюс для региона и для России.
— Как ваша семья реагирует на происходящие события?
— Ситуация, конечно, стрессовая для всех. Но домочадцы, как, впрочем, и представители научного сообщества, воспринимают происходящее философски. Все же знают, что ЮУПИ я создавал с нуля. Институт вел бурную научно-культурную жизнь и всегда был востребован, в том числе и благодаря достаточно низкой плате за обучение. За 15 лет работы было немало проверок, но ни одна из них не заканчивалась предписаниями. Мы успешно лицензировались, проходили аккредитацию.
Последний раз полную аккредитацию, к слову, ЮУПИ прошел в 2013 году. При этом не было никаких претензий ни к вузу, ни к ректору. А теперь выходит, это Крюков, отстраненный от должности, напомним, два года назад, все развалил и Мамаев из-за этого не может выплатить деньги, взятые у студентов три месяца назад?
Комментарий специалиста
Как бы ни было, главная пострадавшая сторона — это студенты. Что их ждет? Прокомментировать сложившуюся ситуацию мы попросили руководителя консалтинговой группы «Партнер», кандидата юридических наук Игоря Милютина.
— В мае 2014 года Крюков был снят с должности. На этот момент у института не было долгов по заработной плате. За неполных два года институт был разрушен, образовались долги, объявлена процедура ликвидации, работает ликвидационная комиссия. Студенты потеряли возможность обучаться в этом вузе. Тем, кто имеет намерение получить высшее образование, необходимо принять решение о переводе в иное учебное заведение. Думаю, что у студентов, проходивших обучение за счет бюджетных средств, проблем с этим не будет, так как любой вуз встретит людей с гарантированным источником финансирования, что называется, с распростертыми объятиями. Студенты, имеющие возможность самостоятельно (либо за счет семьи) оплачивать обучение, также больших проблем должны избежать, может быть, за исключением синхронизации учебных программ и возросшей оплаты.
Основные неприятности могут возникнуть у тех молодых людей, деньги которых «зависли» в институте. Я имею в виду оплату за обучение. Например, на телевидении прошел сюжет о девушке, которая заплатила за второй семестр 2016 года, а его уже не будет, и денег, чтобы оплату вернуть, тоже нет. Председатель ликвидационной комиссии Мамаев говорит, что деньги могут появиться после продажи имущества института. Но это, во-первых, долго, а во-вторых, собственного имущества, насколько мне известно, у вуза нет. Помещения, в которых велось обучение, институтом арендовались.
Студентов, оплативших 2016 год, я думаю, много. Что это было — головотяпство, некомпетентность или корысть — судить не могу. Но любая объективная проверка (ревизия, аудит) может выявить все нарушения. В этой ситуации для студентов иного выхода, кроме обращения в суд, не существует. Иски, безусловно, будут удовлетворены. Однако, учитывая наличие процедуры ликвидации института, исполнение по этим решениям будет крайне затруднено, если не невозможно. В последующем можно попробовать получить свои деньги от учредителя института.
Татьяна Строганова
mediazavod.ru
Р.S. Получить комментарии у главы Баландинского сельского поселения и Вячеслава Мамаева нам не удалось — дозвониться не представилось возможным. Мы по-прежнему готовы предоставить им слово. Между тем в СМИ недавно прозвучала информация о возбуждении нового уголовного дела в отношении Крюкова. На момент сдачи номера в печать экс-ректор официально об этом в известность поставлен не был. Впрочем, новое дело после всего пережитого его уже не сильно удивит.
