-
09.12.2011 14:09
Члены Челябинского дворянского собрания обратились в нашу редакцию с неожиданной инициативой. Представители «голубых кровей» предложили поправить изначально заданный рубрикой «Ген чести» вектор, поскольку носителями этого гена могут быть потомки не только дворян.
Прозвучало пожелание, чтобы рубрика охватывала более широкий спектр родов, давших Челябинской области и стране незаурядных личностей, героев и просто порядочных людей, верой и правдой служивших Отечеству. Предводитель Российского дворянского собрания князь Гагарин, который следит за публикациями этой рубрики по Интернету, поддержал предложение. Что ж, поищем ген чести в других сословиях. В частности... у крестьян. Тем более, что случай представился уникальный.
Неслыханное злодеяние
Челябинка Тамара Исхакова предъявила, по сути, краеведческую сенсацию. Будучи членом Челябинского регионального отделения межрегиональной Ассоциации генеалогов-любителей она заглянула вглубь веков на 275 (!) лет. Разыскала в крепости Челяба своих предков-первопоселенцев и проследила за жизнью их потомков вплоть до нашего времени. Причем не просто проследила, издала книгу о своих корнях «Уралом связанные судьбы», в которой описала истории казачьих родов Оренбургского войска.
Удивительное совпадение! Пращуры Тамары Георгиевны со стороны отца и матери в далеком 1736 году, когда была основана крепость Челяба, записались в казачье сословие. Возможно, эти первопоселенцы даже знали друг друга. С тех пор роды Плотниковых и Уржумцевых жили на Южном Урале своими параллельными жизнями. Лишь в 1940 году их потомки встретились и создали семью, в результате чего на свет появилась Тамара Исхакова. Впрочем, обо всем по порядку
Все мои пращуры — оренбургские казаки. Удалось разыскать два рода предков-первопоселенцев. Отцовский род — Плотниковы, материнский — Уржумцевы. Мой далекий предок по линии матери первопоселенец Леонтий Уржумцев был дворцовый крестьянин. Мариец, и фамилия тоже марийского происхождения, в переводе означает «вижу белку», — рассказывает Тамара Георгиевна. — Родом он был из Вятской губернии. В Челябу вместе с семьей «сошел оттуда от хлебной скудости»... Эту дословную цитату сохранила переписная книга 1740 года. К тому времени Леонтию было уже 54 года. С тремя старшими сыновьями записался в казаки. С тех пор род Уржумцевых жил в наших краях, и многие потомки до сих пор живут в Челябинске и области.
Когда началась крестьянская война, Михаил Леонтьевич Уржумцев был атаманом челябинской крепости. Пугачевцы заняли Челябу. Казаки под предводительством атамана перешли на сторону повстанцев.
Из Сибири подтянулись войска генерала де Колонга, два месяца крепость была в осаде. Де Колонгу удалось занять Челябинск. И теперь уже в осаду город взяли казаки, поддерживающие Пугачева. Под предводительством Уржумцева казаки вновь планировали захватить город. Летописи сообщают: воеводу Веревкина связали, били смертным боем, изорвали платье... Это происходило в воскресенье, когда основное население было в церкви. Однако подпоручик Пушкарев со своим отрядом воеводу у казаков отбил. Михаила Уржумцева схватили, 17 часов пытали, после чего он умер. Но перед смертью подтвердил, что был в согласии с Пугачевым, принимал от него посла, и казаки решили поддержать царя Петра III, как представлялся Пугачев.
Вместе с атаманом арестовали 63 казака. После разбирательств 50 человек освободили, 13 оставили в заключении. Трое из них были племянниками Уржумцева, четвертый — его сын Федор. 13 этих казаков подвергли жесточайшей экзекуции. На центральной площади выжгли на лбу и щеках каждому три буквы «ВОР» и приговорили к ссылке. Ссылали тогда в основном на русско-турецкую войну, однако сделать это не успели. Пугачевские войска вновь подтягивались к крепости. Де Колонг побоялся здесь оставаться и вместе со своим войском с боем ушел в сторону Шадринска. Но прежде было совершено неслыханное злодеяние: повесили 180 (!) человек. В их числе были и 13 плененных казаков. Везти пленников с собой в Шадринск было слишком обременительно.
В монастырь — со всем имуществом
Потомки оставшихся в живых представителей рода Уржумцевых расселились со временем по Челябинской области: Бутаки, деревни Сычево, Щербаково, Есаульская. В этом роду появился еще один атаман челябинской станицы. Были и мещане Уржумцевы, те, которые вышли из казачьего сословия. Казачья служба была тяжелой. Многие гибли на полях сражений, на жизнь приходилось зарабатывать крестьянским трудом. Поэтому по возможности своих детей родители старались определить в другое сословие. Так, в середине ХIX века двое моих предков — братья Иван и Алексей Уржумцевы — стали коллежскими асессорами.
Когда Иван Максимович в 1859 году скоропостижно умер от горячки, Любовь Сергеевна Уржумцева в 26 лет осталась вдовой. Через 45 дней умерла от чахотки ее мать, а отца — титулярного советника — от горя разбил паралич. Четыре года дочь за ним ухаживала. А после похорон ушла в Челябинский Одигитриевский женский монастырь.
Ему подарила все имущество, а люди они были небедные. Начинала послушницей, потом стала казначеем, монахиней, а с 1872 года — игуменьей. За семь лет своего пребывания в этой должности уплатила монастырские долги, собрала деньги на строительство каменной ограды по периметру монастыря (он занимал территорию квартала, создаваемого улицами Цвиллинга, Коммуны, Советская и проспектом Ленина. — Авт.). В возрасте 45 лет игуменья умерла, была погребена на территории монастыря.
Истребить как класс!
Когда в Челябинске стали преобладать купцы, торговцы и рабочие, казаков начали притеснять. Им было предложено выехать в другие поселения, для привлечения давали землю. Потомки первопоселенцев Плотниковых уехали в Миасскую станицу. С тех пор этот род прослеживается там.
Когда завоевывали Среднюю Азию, казак Василий Плотников участвовал во взятии Ташкента. Причем он был в должности адъютанта в сотне Савина и проявил себя героически. Сотня Савина вошла потом в состав Ташкентского гарнизона. Больше об этом предке не нашла информации. Вероятно, погиб где-то на дорогах войны, ведь потом еще и Ферганскую долину, и Коканд, и Наманган завоевывали — все территории вплоть до Памира.
В революции 1905-07 г.г. казаки нашего рода, всю жизнь служившие царю и Отечеству верой и правдой, тоже активно себя проявили. Максим Уржумцев из деревни Калачево участвовал в карательных операциях. После революции 17-го года, когда начались раскулачивания-расказачивания, опасался, что ему это припомнят. Но, слава богу, остался жив и невредим.
Первая мировая война. Оренбургское войско из семи казачьих войск российской империи по численности было третьим, после Донского и Кубанского. Многие представители наших родов тогда погибли. А Степан Уржумцев вернулся, правда, с сильно подорванным здоровьем. Потом началась гражданская.
В эту войну все наши казаки били призваны под знамена оренбургского атамана Александра Дутова. Численный перевес казаков под его предводительством был большой по сравнению с численностью солдат Красной Армии, которой руководил Блюхер.
Но по ходу продвижения по Уралу многих красные брали в плен, некоторые казаки дезертировали, и в конечном итоге победили революционеры. Плененным оказался и Степан Уржумцев. Он попал в миасский концлагерь. Органы ОГПУ тщательно проверяли рядовых казаков. Если компромата не находили, как правило, приводили к присяге и отправляли в Красную Армию. Таким образом, там оказались четыре человека из нашего рода. Степан тоже ни в чем не был замешан, но воевать не мог из-за подорванного здоровья. Однако домой не отпустили. Красный комиссар отправил военнопленного в село Черновское (ныне территория Миасса. — Авт.) Пока комиссар воевал, Степан работал в его подсобном хозяйстве. А тем временем его жена в Калачево одна надрывалась, чтобы прокормить семью. Только в 1921 году, когда стало очевидно, что надвигается голод, Степану вернули документы, и он смог воссоединиться с семьей.
Раскулачивание в большей степени коснулось именно казачьих районов, казаки истреблялись как класс. Мой дед — отец матери — был поселковым атаманом, середняком. Однажды, когда родители уехали в Челябинск и дома оставались только трое маленьких детей (моя мать была самая младшая), пришли из правления и конфисковали все имущество, зерно, увели скотину.
Дед очень любил музыку, играл на балалайке, и граммофон у него был, который вся деревня приходила слушать. Забрали все подчистую! Старшая сестра сообразила на малышку повязать большую теплую шаль и велела сидеть. Только так удалось единственную добротную вещь сохранить. Из хорошего дома их выселили в дом бедняцкий, а бедняков переселили в жилище Уржумцевых. Родители мои потом всю жизнь скрывали свое происхождение. Мать писала в соответствующей графе «из крестьян», а отец — «из рабочих». Хотя и он, и она из потомственных казачьих родов.
Во время Великой Отечественной все мужчины обоих родов ушли на фронт. Из девяти человек вернулись трое...
Королевский прием
Тамара Исхакова получила техническое образование, всю жизнь работала инженером, уже давно на пенсии. Ну никак с книгоиздательством она не была связана! Могла ли когда-то подумать, что напишет книжку? Да такую, что удивляться можно бесконечно, листая страницы. Сколько же кропотливого исследовательского труда за этим?
— Про книжку я, конечно, не думала, — улыбается моя героиня, — но семейные легенды меня всегда интересовали. Со слов дедушки с бабушкой в свое время что-то записывала. А когда пошла на пенсию, решила найти метрические книги. Мне повезло. Корни-то все наши здесь, в Челябинске. Областной архив — кладезь! Все ведь сохранилось, войны-то не было на Урале. В Еткульской станице в церкви Святого Богоявления нашла метрические книги Калачевки. Там все четко, три раздела: рождение, брак, умершие. Три зимы ходила по архивам. Каждый день, как на работу. Искала фамилии своего рода, все выписывала, составляла поколенные росписи наших родов. Когда собрала материалы, книгу не планировала издавать. А потом подумала: так много добыто любопытных фактов, подтверждающих семейные легенды!.. И решились вместе с сестрой Верой Менихес на издание. Все постигали с нуля, спрашивали специалистов, смотрели литературу...
Теперь вот книга издана, но я продолжаю работу. Жизнь-то идет. Старые умирают, молодые женятся, рожают детей.
Корни наши через Урал протянулись в Ростовскую область, Санкт-Петербург, Италию, Болгарию, Грецию, Германию, Канаду.
Это все молодое поколение. Книгу я завершила описанием жизни своих родителей. Но, возможно, выйдет и вторая — уже о ныне живущих. Молодежь нашего рода в основном выбирает технические профессии. Но есть и журналистка, выпускница ЧелГУ Анна Медведева. Есть даже балетная прима! Анастасия Чумакова окончила Пермское хореографическое училище. Танцевала в Челябинском театре оперы и балета, в Красноярске, в Москве. Сейчас получила литовское гражданство, солирует в вильнюсском театре (с гордостью показывает фотографию примы на приеме у королевы Испании во время гастролей. — Авт.). Всех потомков нашего рода объединяет гордость за воинские подвиги предков. И чувство собственного достоинства всем присуще.
— Тамара Георгиевна, неожиданный вопрос напоследок. Как вы считаете, имели честь ваши предки, которые поддержали Пугачева?..
— Он ведь выдавал себя за царя, и люди искренне верили. Пугачев многое обещал: казакам — волю, крестьянам — земли и помещичье добро. Его указы были написаны образным, понятным языком. И люди шли за бунтарем. А иногда это случалось и по принуждению...
История — сложная штука. К ней нельзя подходить с сегодняшними мерками. Там нет черного и белого. Все гораздо сложнее. В каждый конкретный момент свои мотивы. Каждое поколение проживает свои жизни в своем времени. Чем привлек Пугачев атамана Уржумцева? Кто теперь скажет? Оценивать и судить предков, тем более таких далеких, сложно. Да и, наверное, не нужно.
Татьяна Строганова. Фото автора.
http://mediazavod.ru/articles/109540
