-
15.04.2016 09:39
Владимир Путин получил от россиян более трех миллионов вопросов на прямую линию. Такого масштабного объективного опроса не сделает ни одна социологическая служба. Получена важная информация для принятия политических решений правительством и главой государства. Народу дана четкая рекомендация: если ждать чудес, можно остаться у разбитого корыта. Доктор политических наук, профессор Уральского социально-экономического института Виталий Иванов анализирует выступление президента России.
— Девиз нынешней прямой линии — минимум внешней политики, максимум внутренней экономики. Между тем опять возникают трудности с местоположением дна… Так мы уже оттолкнулись?
Президент в своем выступлении обозначил график подъема экономики. В этом году правительство еще планирует небольшой спад, но только 0,3 процента, а в следующем году уже будет рост 1,4 процента. Правда, при этом Путин осторожно подчеркивает: это прогноз правительства, а не его личный. Я думаю, это очень оптимистичный сценарий. Точно спрогнозировать ситуацию сегодня сложно. У нас рубль привязан к цене на нефть. А вот на каком уровне она стабилизируется, зависит от многих факторов. В частности, от итогов переговоров между Россией, Саудовской Аравией и Ираном об ограничении объемов добычи нефти. Помимо этого, рост экономики невозможен без повышения покупательского спроса, а для этого нужны рост зарплат и снижение налоговой нагрузки, что сейчас маловероятно. При сохранении санкций Запада трудно ожидать экономического роста в промышленном секторе экономики. Этому будут мешать ограничения доступа к технологиям, оборудованию и финансовым ресурсам США и европейских стран.
— Что вы думаете о новшествах прямой линии? Институт соответчиков (разговор об аптечной мафии и о бесконечных проверках предпринимателей), обилие видеовопросов…
— Думаю, что в целом привлечение соответчиков — это плюс. Президент подкрепил свою позицию точкой зрения практиков. Другое дело, что и тут нашлись люди, которые просто попиарили себя перед ним и телезрителями. Обилие видеовопросов — это уже заготовка организаторов, причем, на мой взгляд, весьма удачная. Граждане смогли не просто спросить президента о наболевшем, а как в случае с дорогами в Омске, показать ему, что реально делается на местах. Путин даже принял этот конкретный видеозвонок за прямую телетрансляцию. Естественно, выбор таких звонков был сделан в рамках общей режиссуры прямой линии. Задача такого формата общения — показать, что президент в курсе всех проблем страны и ее граждан. Поэтому выбор вопросов был адресным и касался основных болевых точек. Главная же работа начнется после прямой линии.
— Еще одна характерная черта нынешней прямой линии — обилие детских вопросов. Мы узнали, что Путин протянул бы руку тонущим Эрдогану и Порошенко, только если бы они этого захотели… Почему так охотно дают слово детям?
— Устами младенца глаголет истина… Это позволяет в нехитрую детскую формулировку упаковать вопросы, касающиеся серьезной международной политики, о чем говорить прямо не хотелось бы. Ответы-то прозвучали взрослые. Если кто-то хочет утонуть в море международной политики, то это будет их выбор. Россия начнет их спасать только тогда, когда они исправят свои стратегические ошибки во внешней политике, прежде всего в отношении нашей страны. Конкретные требования России всем известны. Для Эрдогана — это признание факта умышленного уничтожения нашего бомбардировщика, принесение официальных извинений и выплата материального ущерба. А Порошенко нужно будет отказаться от русофобии и национализма во внутренней политике, выполнить последовательно и полно Минские договоренности. Они предполагают автономию Донбасса, конституционную реформу, направленную на децентрализацию власти и предоставление самостоятельности регионам, то есть фактическую федерализацию страны, амнистию всем участникам событий на Юго-Востоке Украины.
— Путин назвал рост цен рукотворным результатом и убежден, что это в конечном итоге улучшит условия жизни населения. Опять запасаться терпением?
— Искусственный рост цен — очевидный факт. Возьмем, например, бензин. При кратном падении цены на нефть у нас он дорожает, а по законам рынка стоимость бензина должна снижаться. Почему этого не происходит, тоже понятно. Потому, что государство повышает акцизы на топливо, чтобы пополнить бюджет. Одновременно рост стоимости бензина запускает увеличение цен по всей цепочке — от производителя товара до его конечного потребителя. Транспортные расходы ведь никто не отменял. И бизнес свое не упустил. Если рост цен в тех секторах экономики, где используется импортное сырье или комплектующие, понятен, то там, где этого нет, предприниматели просто добавили свои интересы в цену товара. Да и импортозамещение было использовано предпринимателями не только для насыщения рынка товарами отечественного производства, но и для увеличения стоимости ранее поставляемых товаров, в отсутствие более дешевых импортных аналогов.
— Сирия — победа или поражение? Вырастут ли новые головы у игиловской гидры?
— Здесь нет однозначного ответа. Наши «друзья» из Европы и США считают вывод основной части российских войск из Сирии поражением, а руководство нашей страны — победой. Я считаю, это тактическая, но не стратегическая победа России. Нашими ВКС было совершено более 5000 боевых вылетов. Мы смогли уничтожить военную и экономическую инфраструктуру ИГИЛ, но не само это террористическое государственное образование. Пока удалось сократить территорию, находящуюся под контролем ИГИЛ, пресечь масштабную торговлю нефтью и лишить его тем самым источников устойчивого финансирования, ослабить оборонительный потенциал. Сейчас настал этап сухопутной операции, а это уже сопряжено с серьезными людскими потерями, что в нынешних условиях для России неприемлемо. Это должна сделать сирийская армия при поддержке наших ВКС с участием наших инструкторов, а возможно, и добровольцев. Второе безусловное достижение России заключается в том, что нам удалось укрепить политический режим президента Асада — нашего ключевого союзника в регионе. Сегодня Запад снял с повестки дня вопрос о его немедленной отставке. Третий успех — это использование перемирия для вывода из сферы вооруженного противостояния ряда территорий, контролируемых отрядами умеренной оппозиции, путем подписания договоров с руководством нашего воинского контингента. Наши военные успешно применили опыт договорных отношений с отдельными населенными пунктами, который использовался ими в период боевых действий в Чечне. Между тем окончательно будущее Сирии не определено. В чьей сфере влияния она окажется? Пока же мы с США имеем только общую позицию, предусматривающую необходимость борьбы против ИГИЛ.
— На прямой линии не обошлось без быстрого реагирования. На Шикотане возбуждено уголовное дело, рабочим «Уралавтоприцепа» выплатили зарплату… Без ручного управления по-прежнему никуда?
— К сожалению, да. И думаю, так будет еще долго. Причина — российская модель экономики, которая закладывалась еще в период правления Ельцина. В ходе ваучерной приватизации, а потом и по итогам залоговых аукционов второй половины 90-х годов произошла смычка чиновников, реализующих государственную собственность, и бизнеса. Как следствие возникли масштабная коррупция, которая носит системный характер, и монополия хозяйствующих субъектов, которые связаны с властью, на всех уровнях экономики. В результате сегодня экономической конкуренции у нас практически нет, и главе государства приходится регулировать возникающие серьезные проблемы вручную. Как вы думаете почему прокурор и трудинспекция Сахалинской области не прореагировали на заявления работников с острова Шикотан? Я думаю, ждали отмашки губернатора.
Путин в первый срок своего правления пытался радикально изменить эту ситуацию. Он отстранил олигархов от власти, многие из которых покинули Россию. Но президенту пока не удалось решить вторую часть задачи — дистанцировать чиновников от бизнеса и тем самым ликвидировать почву для массовой коррупции. Нужно отметить, что в этом направлении власть принимает меры, причем весьма серьезные. Например, отсутствие конкуренции в экономике признано в числе основных угроз в Стратегии национальной безопасности страны, введены выборы губернаторов, проводится антикоррупционная экспертиза законодательных актов, идут посадки заворовавшихся глав регионов. Но беда в том, что одномоментно победить коррупцию и создать условия для справедливой экономической конкуренции нельзя. Это требует усилий не только от президента, а от всего общества. Пока население ведет себя пассивно в защите своих прав и интересов, они будут нарушаться.
— Экология и мусор — эти темы были удостоены большого внимания. Почему не прозвучал вопрос про ГОК, который так ждали южноуральцы?
— Я думаю, в каждом регионе, образно говоря, есть свой ГОК. Однако в нынешней ситуации, когда идет спад производства, открытие любого предприятия — это большое подспорье для власти. В регионе создаются рабочие места, идут отчисление в бюджеты всех уровней. Понятно, что и лоббисты постарались, как же без этого? Проблемы утилизации бытового мусора и нереста рыбы на Волге носят общий характер и поэтому могут обсуждаться долго по времени и без решений. Строительство ГОКа касается экономических интересов конкретных людей, а они ждать не намерены и будут действовать активно. Да и обсуждать тему ГОКа, которая вызвала негативный общественный резонанс в регионе, на общенациональном уровне было контрпродуктивно для устроителей прямой линии. Это только усилит напряжение между бизнесом и властью.
— Бизнес продолжают прессовать. «Когда от нас отстанут?» — восклицают предприниматели. Между тем при ответах на этот и другие больные вопросы Путин немногословен: «Будем разбираться, обратим внимание…» Почему так мало конкретики?
— Он ведет себя так, потому что для защиты интересов бизнеса власть уже сделала очень многое. Начнем с того, что в период кризиса 2008 года и сейчас государство оказало бизнесу серьезную финансовую поддержку. В то время как бизнес, чтобы не упустить запланированную прибыль, старается переложить все свои издержки на плечи населения. У нас сегодня огромное количество граждан в кредитах. На 1 октября 2015 года россияне должны были банкам свыше 11 триллионов рублей, и им бизнес не делает поблажек. Люди терпят, берут новые кредиты, чтобы погасить долги по старым. И смотрят при этом на дикие по размерам зарплаты менеджеров корпораций или на то, как, например, Чубайс на корпоративной вечеринке Роснано хвалится, что у них не просто много денег, а до неприличия много. Одновременно с этим со стороны бизнеса постоянно звучат жалобы на избыточный контроль и суровость наказаний. Хотя это не так.
Властью уже заявлено о необходимости декриминализации ряда статей Уголовного кодекса, введен контроль за налоговыми проверками, олигархи, попавшие под следствие, предварительное заключение теперь проводят в своих особняках, создан институт уполномоченных при Президенте РФ по защите прав предпринимателей, на базе администрации Президента России образована площадка для диалога между бизнесом и правоохранительными органами. Наконец, посмотрите, кто представлен в органах исполнительной и законодательной власти? Губернаторский корпус формируется практически из бизнес-элиты, в депутатском корпусе также преобладают владельцы заводов, газет, пароходов или их родственники. Какой еще слой общества в России располагает таким защитным потенциалом? При этом попробуйте у нас купить качественный товар или получить качественную услугу — очень проблематично. Везде стараются максимально заработать на покупателе при минимальных затратах. Так нужен ли контроль за бизнесом? Думаю, да. И если снижать контроль, то синхронно нужно повышать меры ответственности предпринимателей.
— Путин ест кашу на завтрак, ругается матом (при этом готов отмолить этот грех) и не спешит представлять первую леди, при том, что в личной жизни у него все хорошо. К чему эта долгоиграющая интрига?
— У нас народ в политике участвует пассивно. Он считает, что от него ничего не зависит. Отсюда гипертрофированный интерес к личной жизни тех, кто за него принимает политические решения. Путин, учитывая это, тактично дал понять в своем ответе, что выбирали-то его как президента страны, а значит, надо интересоваться тем, как он исполняет обязанности главы государства, а не тем, с кем у него личная жизнь. Кроме того, Путин является главой ядерной державы и входит в число мировых лидеров. В этом случае оппоненты стремятся получить рычаги влияния на таких руководителей. Одним из слабых мест политика являются его родственники и друзья, которых стремятся использовать в этом качестве. Сегодня, не имея компромата на самого Путина, его противники пытаются активно обсуждать в СМИ его личную жизнь и жизнь близкого окружения. Мы это видим постоянно, но пока для этого используются главным образом его друзья. Гораздо чувствительнее будет, если в политические интриги будут втянуты жена и дети. Полагаю, он просто ограждает их от этого процесса, тем самым позволяет им жить своей собственной жизнью. Считаю это прагматичной и достойной уважения мужской позицией.
— Почему сердитых вопросов почти не было? Хотя Путин оговорился, что относится к ним с пониманием, и призвал вместе работать, чтобы проблем было поменьше, а счастливых дней побольше…
— Почему не было? Они были, их просто не озвучили. Об этом Путин сказал откровенно. С моей точки зрения, не принципиально то, что такие вопросы не прозвучали. Важно то, что президент с ними ознакомился и, по его словам, почти на 100 процентов он разделяет озабоченность тех людей, которые их задали. Проблемы, поднятые в них, президент обещал решать.
— Путин сказал, что у России сейчас серая полоса, и ушел от прямого ответа об участии и выборах президента. Какого цвета должна стать полоса, чтобы Владимир Владимирович вновь был избран главой государства?
— Путин будет избран, если пойдет на выборы 2018 года, при любой ситуации. Конечно, для него желательно, чтобы страна преодолела экономический спад, но даже при негативном сценарии развития событий это не будет иметь принципиального значения. В кризисных ситуациях у народа срабатывает инстинкт самосохранения. Сейчас в стране Путину нет реальной альтернативы. И это не комплимент, а констатация факта. Кого из нынешних российских политиков можно сопоставить с ним по опыту управления страной, уровню компетенции в разных сферах жизни общества, политической интуиции, лидерским качествам? Думаю, никого. Неудивительно, что столько лет сохраняется высокий рейтинг доверия. Хорошо, что у нас сильный президент? Конечно! Плохо то, что нет других ярких лидеров, равнозначных ему. В ходе прямой линии Путин неоднократно обращался к теме плохих дорог. А как известно из трудов наших литературных классиков, у России две беды: плохие дороги и дураки-начальники. Европа нам показывает: там, где умные начальники, плохих дорог не бывает. Президент должен будет решать эту проблему в ближайшей перспективе, и тут нужно будет переходить к политической конкуренции и внедрению механизма эффективной ротации политических элит. Многое станет ясно уже по итогам парламентских выборов, которые нас ждут этой осенью. На них избиратель и даст ответ, в какой цветовой гамме он видит свою жизнь и политический курс власти.
Татьяна Строганова.
Иллюстрация Юрия Прожоги.
mediazavod.ru
